История Второй Мировой Войны

Трагедия немецких бронетанковых войск во Второй мировой войне

Кампания 1940 г. во Франции и наступление 1941–1942 гг. в России показали, что бронетанковые войска при массированном и маневренном использовании их могут обеспечить быстрое уничтожение противника и достижение крупных оперативных успехов.
Молодые немецкие бронетанковые войска, имевшие на вооружении преимущественно легкие и лишь в небольшом количестве средние танки, добились значительных успехов в боях с противником.
Несмотря на большое количественное и качественное превосходство противника, немецкие бронетанковые войска сумели продвинуться в глубь России до Ленинграда, Москвы и Сталинграда. Эти успехи еще раз подчеркивают правильность принципов, которыми немцы руководствовались при создании бронетанковых войск. Основными принципами, на которых строились немецкие бронетанковые войска, были:
— максимальная гибкость организации и прежде всего тактики бронетанковых войск;
— сосредоточение основных сил на решающих направлениях;
— проведение смелых и решительных действий.
В ходе летнего наступления 1943 г. немецкие бронетанковые войска потерпели неудачу. В операции «Цитадель», проходившей с 3 по 27 июля 1943 г., на Курск с юга и севера одновременно наступали 16 танковых и 23 пехотные дивизии. После незначительных первоначальных успехов это наступление было остановлено. За четыре года Восточной кампании это была единственная крупная наступательная операция немецких войск, не увенчавшаяся успехом.
Главную группировку немецких войск в операции «Цитадель» составляли бронетанковые соединения. Это обстоятельство послужило маршалу Коневу, командовавшему под Курском русскими войсками, поводом для заявления о том, что летняя битва на Курской дуге была «лебединой песней» немецких бронетанковых войск. Это утверждение не было точным ни с точки зрения потерь, ни с точки зрения цели наступления. Конечно, потери были тяжелыми, но они лишь незначительно превышали количество танков и штурмовых орудий, ежемесячно выпускаемых в то время нашей промышленностью.

Анализируя неудачный исход битвы под Курском, необходимо отметить, что в каждой из трех наступавших армий первый эшелон на направлениях главных ударов составляли почти исключительно танковые дивизии, имевшиеся в распоряжении этих армий.

Действуя в большинстве случаев самостоятельно, они в течение первых пяти дней прорвали две, а на некоторых участках даже три глубоко эшелонированные оборонительные позиции, занятые крупными силами противника, и продвинулись на отдельных участках до 25 км. Наступление танковых дивизий было ослаблено лишь в результате контрударов превосходящих сил противника, нанесенных по открытым флангам. Танковые дивизии вследствие отсутствия достаточных сил пехоты были вынуждены выделять из своего состава значительные силы для прикрытия этих флангов.

Однако решающее значение для поражения имел неудачный в целом план операции. Гитлер, являвшийся высшим политическим и военным руководителем, лично отдал приказ о проведении этого наступления. Он до мельчайших подробностей определил время начала наступления, участки прорыва и группировку войск. Поэтому, вопреки советам военных специалистов, противник был атакован в самом сильном месте и буквально «взят за рога», а лучшие бронетанковые соединения оказались втянутыми в лабиринт русских полевых укреплений. К этому следует добавить, что элемент внезапности как в отношении времени, так и в отношении места нанесения ударов достигнут не был. Очевидно, что неудача наступления танковых соединений в таких условиях не дает оснований сомневаться в ценности бронетанковых войск и тем более называть эту операцию их «лебединой песней».
Причины поражения в операции «Цитадель» следует искать не в танковых соединениях и вообще не в войсках, участвовавших в операции. Неудачи немецких бронетанковых войск в наступательных и контрнаступательных операциях 1944–1945 гг. создали в военной литературе и в широких кругах немецкой общественности мнение, что время танков прошло и они пережили себя.

Этот неправильный вывод опровергается следующими фактами.
Стратегическая инициатива в этот период перешла к русским. Они проводили наступательные операции на фронте в 3000 км. На этом фронте находилось примерно 150 немецких пехотных дивизий, которые строили оборону по принципу опорных пунктов, не развивая ее в глубину. Русские проводили наступательные операции на непрерывно изменяющихся направлениях главных ударов. При этом они наступали прежде всего на пехотные дивизии, которые были не способны организовать надежную противотанковую оборону. В конце войны русские часто осуществляли несколько одновременных прорывов, расширяя их по фронту и в глубину.
Если на поле боя, хотя бы в приблизительно достаточном количестве, появлялись подготовленные для проведения контратак танковые части, то успех обороны в большинстве случаев был обеспечен. Но едва ликвидировалась угроза на одном направлении, как возникала тяжелая обстановка на другом. Новое направление часто бывало удалено от первого направления на несколько сот километров. В результате этого около 25 немецких танковых соединений, не щадя людей и техники, непрерывно метались вдоль фронта. Контратаки танковыми дивизиями в полном составе проводились все реже и реже. Обычно по прибытии первых танковых частей на угрожаемый участок фронта обстановка бывала настолько тяжелой, что, вопреки всем принципам, становился неизбежным ввод их в бой побатальонно.

Вынужденные действовать на большом пространстве против численно превосходящего противника, немецкие бронетанковые войска дробили свои силы. Таким образом, лучшее оружие сухопутных войск теряло свои главные преимущества.

Попытка немецкого командования ликвидировать неблагоприятную оперативно-тактическую ситуацию путем проведения организационных мероприятий не увенчалась успехом, ибо для этого отсутствовали необходимые предпосылки. Хотя немецкие бронетанковые войска в период последней войны произвели революцию в методах ведения боевых действий, однако их организация не была передовой. Еще в 1940 г. бронированные машины составляли лишь небольшую часть танковой дивизии. В то время на 300 танков приходилось около 3000 небронированных колесных машин, не способных двигаться вне дорог. Вместо того чтобы перед нападением на Россию усилить танковое ядро дивизии, Гитлер настоял на сокращении численности танков в дивизии до 200 единиц.
В 1944 г. делалась попытка исправить эту ошибку путем формирования танковых корпусов. Но главное исправлено не было. В танковых корпусах так же, как и в дивизиях, было мало танков. В каждом из трех сформированных танковых корпусов («Великая Германия», «Герман Геринг» и «Фельдхеррнхалле») имелось в двух дивизиях лишь по одному слабому танковому полку, в котором в большинстве случаев было не более 50—100 боеспособных танков. Конечно, эти корпуса сыграли большую роль, но по соотношению между танками и остальным вооружением дивизий они не соответствовали требованиям, вытекавшим из боевого опыта. Особенно резко это проявлялось в тех Случаях, когда в ходе наступления передовые танковые части вынуждены были останавливаться только потому, что вторые эшелоны и тылы, следовавшие за ними на колесных машинах, застревали в грязи. Наличие таких совершенно различных по скорости и тактическим возможностям средств, как танки и колесные машины, постоянно приводило к разрыву дивизии на несколько частей. Часто бывало так, что колесные машины, двигаясь по обычным дорогам или автострадам, далеко уходили вперед от танков. В других случаях танки, продвигаясь вне дорог, отрывались от следующей за ними мотопехоты или были вынуждены двигаться со скоростью пехоты, что явно противоречило основным принципам использования бронетанковых войск.

В последний период войны русские настолько усовершенствовали методы быстрой организации противотанковой обороны, что преодолеть ее можно было лишь в результате совместного наступления танков и мотопехоты. Но для этого не хватало бронетранспортеров, на которых мотопехота могла бы наступать вслед за танками, ведя бой в тесном взаимодействии с ними.

Батальон бронетранспортеров имелся лишь в некоторых танковых дивизиях. Впрочем бронетранспортер того времени представлял собой лишь импровизацию: на шасси тягача укрепляли броневые листы, превращая его в бронированную машину для перевозки личного состава. Это не был бронетранспортер в полном смысле слова. Недостаток стали и другие узкие места немецкой военной промышленности не позволяли существенно увеличивать количество и повышать качество танков и бронетранспортеров.

Русские бронетанковые войска ни в чем не ощущали недостатка. В последний период они действовали по немецким принципам и при осуществлении крупных прорывов в 1944 и 1945 гг. доказали, что, несмотря на резко возросшую эффективность противотанковой обороны, танковые соединения, используемые оперативно, являются решающей силой в сражении.

Трагедия немецких бронетанковых войск состояла в том, что они, являясь создателями методов ведения танковой войны, оказались в таком положении, когда ослабевшая военная промышленность уже не могла дать им оружие и средства, необходимые для нанесения ударов, которые могли бы оказать влияние на результаты войны.

ПЕРВЫЙ УДАР ФАУ ПО ЛОНДОНУ

Впервые Фау-1 были массово использованы 13 июня 1944 года против Великобритании, ровно через неделю после того, как войска союзников высадились на пляжах Нормандии, открыв Второй фронт в Европе. В тот день воздушный удар был нанесен по Лондону. Позднее немцы стали использовать самолеты-снаряды для обстрела освобожденных англо-американскими войсками городов Бельгии и Голландии. Помимо этого, несколько Фау-1 было выпущено по столице Франции, откуда немецкие войска были выбиты силами Сопротивления еще до подхода основой части войск союзников.

Всего за годы войны немецкая военная промышленность успела собрать порядка 30 тысяч самолетов-снарядов «Фау-1». К 29 марта 1945 года около 10 тысяч из них были применены для обстрелов Великобритании. При этом только 3200 ракет смогли достигнуть британских островов. 2419 ракет поразили английскую столицу, потери от их применения составили 6184 человека убитыми и 17 981 ранеными. При этом около 20% ракет отказали еще на старте, 42% удалось сбить зенитной артиллерии и английской авиации, а 7% распались на части, столкнувшись с аэростатами воздушного заграждения.

Главными целями для немецких самолетов-снарядов Фау-1 были большие города — Лондон и Манчестер, а позднее их целями стали Антверпен, Льеж, Брюссель и даже Париж.

Вечером 12 июня 1944 немецкая дальнобойная артиллерия, которая располагалась в районе Кале на севере Франции, провела необычайно сильный обстрел Британских островов. Данный обстрел проводился с отвлекающей целью. В 4 часа утра 13 июня артиллерийский обстрел подошел к концу, и спустя некоторое время английские наблюдатели, располагавшиеся в Кенте, заметили некое подобие «самолета», который издавал нехарактерные звуки, а в его хвостовой части отмечалось яркое свечение. Замеченный аппарат продолжал свой полет над Даунсом, после чего спикировал и взорвался возле Грейвсенда в Суонскоуме. Это было падение первой ракеты Фау-1, которая взорвалась на территории Британских островов. В течение последующего часа еще 3 подобных ракеты упали в Какфилде, Бетнал-Грине и Плэтте. Затем немцы приступили к ежедневным систематическим налетам на английские города с использованием самолетов-снарядов Фау-1. Жители британской столицы прозвали их «летающими бомбами», а также «жужжащими бомбами» — за издаваемый их двигателями характерный громкий звук.

После первых налетов англичане срочно приступили к разработке плана обороны городов от нового немецкого оружия. Согласно их плану, надлежало построить 3 рубежа обороны: истребители ПВО, зенитная артиллерия и аэростаты воздушного заграждения. Для обнаружения Фау-1 было решено использовать уже развернутую сеть наблюдательных постов и радиолокационных станций. При этом аэростаты заграждения англичане разместили сразу за линией зенитных орудий, в количестве 500 штук. Количество зенитной артиллерии было срочно увеличено. 28 июня 1944 года для отражения воздушной атаки Фау-1 на Лондон использовалось уже 522 легких и 363 тяжелых зенитных орудия.

Вскоре для отражения налетов англичане начали использовать зенитные самоходные установки и только начавшие появляться ракетные установки, также было вдвое увеличено число аэростатов. Более того, королевский военно-морской флот отправлял к французскому побережью корабли, которые должны были обнаруживать запуски ракет. Данные корабли располагались в 7 милях от французского берега с интервалом между судами в 3 мили. Недалеко от кораблей несли дежурство английские истребители. При обнаружении воздушной цели корабли подавали сигнал истребителям, используя осветительные или сигнальные ракеты. При этом задача сбить самолет-снаряд была не самой простой из-за его достаточно высокой скорости полета. У пилота истребителя было не более 5 минут на то, чтобы сбить Фау-1. За это время немецкий самолет-снаряд проходил от французского побережья до зоны действия английской зенитной артиллерии, а еще через одну минуту он попадал в зону расположения аэростатов воздушного заграждения.

Для
достижения наибольшей эффективности обороны от немецких самолетов-снарядов английские военные передвинули зенитную артиллерию от своих городов прямо к побережью. 28 августа 1944 года стало переломным днем для нового немецкого чудо-оружия. Из 97 самолетов-снарядов Фау-1, пересекших пролив Ла-Манш, англичане смогли сбить 92 штуки, лишь 5 ракет достигли Лондона. Последняя ракета Фау-1 упала в Англии лишь в марте 1945 года, незадолго до полной капитуляции гитлеровской Германии.

При этом немецкие ракеты Фау-1 успели нанести Великобритании действительно серьезный ущерб. Ракетами было уничтожено 24 491 здание, еще 52 293 постройки были повреждены до такой степени, что стали непригодными для жилья. Потери среди гражданского населения составили 5 864 человека убитыми, еще 17 197 человек получили серьезные ранения, 23 174 человека отделались легкими ранениями. В среднем на каждую Фау-1, которая смогла достичь английской столицы или ее окрестностей, приходилось примерно 10 убитых и тяжело раненых англичан. Помимо Лондона бомбардировке ракетами Фау-1 подвергались Манчестер, Портсмут, Саутгемптон и ряд других городов. Несмотря на тот факт, что лишь половина всех ракет достигала намеченной цели, данные удары оказывали на население Британских островов большой морально-психологический эффект.

После того, как союзники высадились во Франции и быстро отодвинули Западный фронт вглубь материка, освободив Францию и Голландию, немцы перенацелили свои удары на Льеж и Антверпен. При этом сами пусковые установки Фау-1 изначально размещались на северном побережье Франции и на территории Голландии.

Так как самолеты-снаряды Фау-1 были не в состоянии поражать точечные цели, а также объекты средних размеров, к которым можно отнести заводы или английские военно-морские базы, в конце 1944 года было принято решение поработать над пилотируемой версией Фау-1. Также такие ракеты могли использоваться против кораблей союзников в английских портах. Новая разработка получила обозначение «Рейхенберг». В средней части ракеты располагалась кабина пилота, в качестве носителей таких ракет немцы собирались использовать бомбардировщики FW-200 «Кондор» и Не-111. После того, как ракета отделялась от самолета-носителя, летчик осуществлял ее пилотирование. Обнаружив необходимую цель, он направлял на нее Фау-1, после чего, сбросив колпак кабины, катапультировался.

Естественно, шансов остаться в живых у летчиков было мало, да и в случае удачного катапультирования пилот почти гарантировано попадал в плен. Несмотря на это, немцам достаточно легко удалось набрать 250 первых добровольцев, среди которых оказалась и знаменитая немецкая летчица Ханна Рейч. Ей даже удалось успешно испытать пилотируемую версию Фау-1. Всего до конца войны немцы создали 175 пилотируемых версий Фау-1, но ни одна из них так и не была использована в бою.